ОБЗОР дисциплинарной практики АП МО за второе полугодие 2013 года

1 июля 2014

За второе полугодие 2013 г. Квалификационной комиссией было рассмотрено 157 дисциплинарных производств. В 55 случаях комиссия признала доводы обращений доказанными и дала заключение о наличии в действиях адвокатов нарушений норм законодательства об адвокатской деятельности, либо ненадлежащем исполнении своих обязанностей перед доверителями.

По 4 дисциплинарным производствам Совет АП МО не согласился с мнением комиссии и прекратил дисциплинарные производства, 3 дисциплинарных производства были возвращены в комиссию для повторного рассмотрения. Также 4 дисциплинарных производства Советом АП МО не рассмотрены в связи с поступившими заявлениями о переносе рассмотрения на более поздний срок.

По оставшимся 47 дисциплинарным производствам, Совет АП МО прекратил статус 9 адвокатам, 15 адвокатам было объявлено предупреждение и 23 – замечание.

I. Дисциплинарные производства, по результатам рассмотрения которых применялась мера дисциплинарной ответственности в виде прекращения статуса адвоката.

1. Адвокат не должен ставить себя в долговую зависимость от доверителя, приобретать, каким бы то ни было способом в личных интересах имущество и имущественные права, являющиеся предметом спора, а также должен избегать действий, направленных к подрыву доверия. (д.п. № 233)

Квалификационная комиссия, рассмотрев в закрытом заседании дисциплинарное производство, возбужденное распоряжением президента АПМО от 05.07.2013 г. по жалобе доверителя Г. в отношении адвоката М., установила:

Как указано в жалобе, адвокат М. представлял интересы Г. по соглашению от 29.12.11 г. по гражданскому делу по иску Г. к С., ООО о взыскании ущерба и компенсации морального вреда, причиненного в результате ДТП. Определение суда по делу вступило в законную силу 16.02.12 г. Суд иск удовлетворил и вынес решение взыскать в пользу истца с ответчиков ущерб.

Адвокат М. получил от ответчика С. 190 000 рублей для передачи Г., написав соответствующую расписку. Однако, до настоящего времени адвокат денежные средства Г. не передал, денежные средства использовал для решения личных финансовых проблем, с октября 2012 г. перестал отвечать на телефонные звонки. В жалобе ставится вопрос о принятии мер к адвокату.

Доверитель Г. в заседание Квалификационной комиссии явилась, дала объяснения аналогичные изложенным в жалобе, на вопросы членов Квалификационной комиссии пояснила, что в настоящее время она обратилась с заявлением о привлечении М. к уголовной ответственности, но уголовное дело пока не возбуждено.

Адвокат М. письменных объяснений не представил, в заседание Квалификационной комиссии не явился, в связи с чем дисциплинарное производство рассмотрено в его отсутствие.

Квалификационной комиссией исследованы (оглашены) следующие документы:

- копия соглашения об оказании юридической помощи между адвокатом М. и доверителем Г.;

- копия решения Пущинского городского суда от 09.02.2012 г. по гражданскому делу по иску Г. к С. о возмещении ущерба;

- копия расписки адвоката М., согласно которой он действительно получил от ответчика С. денежные средства в размере 190 тыс. руб. для передачи Г.;

- копия расписки адвоката М. в том, что он обязуется вернуть Г. вышеуказанные денежные средства в сумме 190 тыс. руб. и дополнительно выплатить Г. 40 тыс. руб. «в счёт упущенной выгоды»

С учётом доводов жалобы, пояснений Г. и исследованных документов Квалификационная комиссия считает доказанным, что адвокатом М. допущены нарушения норм профессиональной этики, а именно:

- п. 1 и 4 ст. 7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», обязывающих адвоката честно, разумно и добросовестно отстаивать права и законные интересы доверителя всеми не запрещенными законодательством Российской Федерации средствами; соблюдать кодекс профессиональной этики адвоката;

- п. 1 ст. 8 КПЭА, обязывающего адвоката честно, разумно, добросовестно, квалифицированно, принципиально и своевременно исполнять свои обязанности, активно защищать права, свободы и интересы доверителей всеми не запрещенными законодательством средствами, руководствуясь Конституцией Российской Федерации, законом и настоящим Кодексом, выразившееся в удержании денежных средств, причитающихся доверителю по решению суда.

- п. 8 ч. 1 ст. 9 КПЭА, устанавливающий запрет на приобретение, каким бы то ни было способом в личных интересах имущества и имущественных прав, являющихся предметом спора, в котором адвокат принимает участие как лицо, оказывающее юридическую помощь, что подтверждается долговой распиской на денежные средства причитающиеся доверителю по решению суда, выданной адвокатом М. противоположной стороне по гражданскому делу, в котором он выступал в качестве представителя Г.

- п. 4 ст. 10 КПЭА, согласно которой адвокат не должен ставить себя в долговую зависимость от доверителя, что подтверждается долговой распиской адвоката М., которую он выдал доверителю Г.

- п.п. 2 и 3 ст. 5 , согласно которой адвокат должен избегать действий, направленных к подрыву доверия, злоупотребление доверием несовместимо со званием адвоката, выразившееся в удержании денежных средств доверителя.

На основании изложенного, Квалификационная комиссия даёт заключение о наличии в действиях (бездействии) адвоката М. нарушения нормзаконодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и Кодекса профессиональной этики адвоката, а также ненадлежащем исполнении им своих обязанностей перед доверителем Г., а именно п. 1 и 4 ст. 7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», п.п. 2 и 3 ст. 5, п. 8 ч. 1 ст. 9 и ч. 4 ст. 10 Кодекса профессиональной этики адвоката, выразившееся удержании денежных средств, причитающихся доверителю по решению суда, приобретении в личных интересах имущества и имущественных прав, являющихся предметом спора, нахождение в долговой зависимости от доверителя.

Совет АП МО согласился с доводами комиссии, решением от 25.09.2013 г. статус адвоката М. прекращён.

2. Адвокатская деятельность осуществляется на основе соглашения между адвокатом и доверителем. Адвокат не вправе оказывать юридические услуги вне рамок адвокатской деятельности (д.п. № 360)

Квалификационная комиссия, рассмотрев в закрытом заседании дисциплинарное производство, возбужденное распоряжением президента АПМО от 03.10.2013 г. по представлению 1-го Вице-президента, основанном на жалобе доверителя Я. в отношении адвоката Н.

Как указано в представлении, в АП МО поступила жалоба Я. в отношении адвоката Н., из которой следует, что Я. в 2011 г. обратилась к адвокату Н. за оказанием юридической помощи по гражданскому делу о восстановлении на работе. Адвокату перечислено вознаграждение в размере 40 000 рублей, письменно договор с Я. адвокатом не оформлялся, адвокату была выдана доверенность. До настоящего времени исковое заявление в Т-ой суд адвокатом не подано, подлинники документов находятся у адвоката, вследствие чего Я. лишена возможности подать иск в суд.

В заседание комиссии адвокат Н. не явился, в связи с чем дисциплинарное производство рассмотрено в его отсутствие.

Заявитель Я. в заседании комиссии подтвердила доводы жалобы. Её представитель Б. на вопросы членов комиссии пояснила, что заявитель была уволена 02.06.2011 г. и обратилась в суд с иском 06.06.2011 г. Позднее она обратилась к адвокату Н. Соглашения с Я. адвокат не оформлял, потому что не было его секретаря, обещал сделать это позже, но так и не сделал. Фактически работа по защите прав Я. им не проводилась, частная жалоба на определение суда была подана с нарушением срока. Адвокату были переданы подлинные документы, которые он вернул только 26.09.2013 г. Также 26.09.2013 г. адвокатом были возвращены денежные средства в размере 40 000 рублей.

В заседании квалификационной комиссии изучены (оглашены) документы:

- копия расписки заявителя Я. в том, что ей возвращены документы и денежное вознаграждение в размере 40 000 рублей;

- копия нотариальной судебной доверенности от 06.07.2011 г. выданной Я. адвокату Н.;

- копия заявления Я. адвокату Н. о возврате документов;

- копия определения суда, принятого по частной жалобе от 10.10.2011 г., из которой следует, что адвокат Н. являлся представителем Я.

Рассмотрев доводы жалобы, устных объяснений заявителя и её представителя, вышеуказанные письменные документы, Квалификационная комиссия приходит к следующим выводам.

В соответствии со ст. 25, п. 2 ст. 6 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», адвокатская деятельность осуществляется на основе соглашения между адвокатом и доверителем, которое представляет собой гражданско-правовой договор, заключаемый в простой письменной форме между доверителем и адвокатом, на оказание юридической помощи самому доверителю или назначенному им лицу. В случаях, предусмотренных федеральным законом адвокат должен иметь ордер на представление интересов доверителя.

Адвокатом Н. эта обязанность не выполнена. Копией квитанции от 29.06.2011 г. подтверждено, что заявителем были внесены денежные средства в оплату юридической помощи. Однако, соглашение об оказании юридической помощи при этом не заключалось. Представительство заявителя в суде осуществлялось на основании доверенности.

Кроме того, согласно п. 6 ст. 10 КПЭА, при отмене поручения адвокат должен незамедлительно возвратить доверителю все полученные от последнего подлинные документы по делу и доверенность.

Квалификационная комиссия считает, что нельзя признать незамедлительным возвращение доверителю документов только 26.09.2013 г. При этом комиссия отмечает, что ранее Я. самостоятельно обращалась с заявлением о возврате документов к адвокату Н., а сам адвокат длительное время никаких действий по возвращению документов не предпринимал.

На основании изложенного, Квалификационная комиссия лаёт заключение о наличии в действиях (бездействии) адвоката Н. нарушения норм законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и Кодекса профессиональной этики адвоката, а именно п. 2 ст. 6, ст. 25 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», п. 6 ст. 10 КПЭА, выразившиеся в осуществлении адвокатом представительства Я. в суде без заключения соглашения, на основании доверенности, а также невозвращении Я. полученных от неё подлинных документов в течение длительного времени.

Совет АП МО согласился с заключением комиссии, решением от 25.12.2013 г. статус адвоката Н. прекращён.

3. Приобретение лицом статуса адвоката влечёт не только наделение его определёнными правами, но и налагает необходимость надлежащего исполнения предусмотренных законом обязанностей, в частности обязанности по ежемесячному отчислению средств на нужды адвокатской палаты субъекта РФ (п.п. 5 п. 1 ст. 7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ») (д.п. № 346)

Квалификационная комиссия, рассмотрев в закрытом заседании дисциплинарное производство, возбужденное распоряжением президента АПМО от 20.09.2013 г. по представлению 1-го Вице-президента АП МО в отношении адвоката К., установила, что согласно докладной записке главного бухгалтера АПМО от 16.09.2013 г. адвокат К. имеет задолженность по отчислениям на нужды АПМО по состоянию на 01.09.2013 г. в размере 6730 рублей.

К. статус адвоката получила 04.02.2004 г., внесена в Реестр адвокатов М.О. 13.02.2004 г.

Адвокат К. а заседание Квалификационной комиссии не явилась, в связи с чем дисциплинарное производство рассмотрено в её отсутствие.

В заседании комиссии также изучены (оглашены) следующие документы:

- докладная записка Главного бухгалтера АП МО Поповой В.О. о том, что задолженность К. по отчислениям на нужды АП МО по состоянию на 01.09.2013 г. составляет 6730 руб.

- распечатка начислений и копия ведомости отчислений, подтверждающая вышеуказанную задолженность адвоката К.

Изучив материалы дисциплинарного производства, Квалификационная комиссия считает, что приобретение лицом статуса адвоката влечёт не только наделение его определёнными правами, но и налагает необходимость надлежащего исполнения предусмотренных законом обязанностей, в частности обязанности по ежемесячному отчислению средств на нужды адвокатской палаты субъекта РФ и даёт заключение о наличии в действиях (бездействии) адвоката К. нарушения норм законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и КПЭА, а именно п.п. 4 и 5 п. 1 ст. 7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» и п. 6 ст. 15 Кодекса профессиональной этики адвоката, выразившееся в неисполнении обязанности по обязательному отчислению за счет получаемого вознаграждения средства на общие нужды адвокатской палаты, в размере, установленном Решением ХII конференции членов Адвокатской палаты Московской области от 25.01.2013 г.

Совет АП МО согласился с заключением комиссии, решением от 20.11.2013 г. статус адвоката Н. прекращён.

II.Дисциплинарные производства, по результатам которых адвокатам выносилось дисциплинарное взыскание в виде предупреждения

1. Исполнение адвокатом требований ст. 51 УПК РФ осуществляется им не произвольно, а в порядке, установленном Советом Адвокатской палаты Московской области (д.п. № 266)

Квалификационная комиссия АП МО, рассмотрев в закрытом заседании дисциплинарное производство, возбужденное распоряжением президента АПМО от 22.07.2013 г. по представлению представителя Совета АП МО в И-ом судебном районе С. в отношении адвоката А., установила:

Как указывается в представлении, адвокат А., практикующий в адвокатском неоднократно, в нарушение графика дежурств адвокатских образований в И-ом судебном районе, доведенным до сведения как адвокатских образований, так и судебно-следственных органов, выполнял поручения в порядке ст.51 УПК РФ.

Так, 22.12.2012 г. адвокат А. по назначению дознавателя ОД И-го УВД вступил в уголовные дела №№ 1, 2, № 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11. В соответствии с графиком в этот день дежурство осуществляла НП И-ая коллегия адвокатов.

18.04.2013 г. адвокат А. по назначению дознавателя вступил в уголовные дела №№ 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20. В соответствии с графиком, 18.04.2013 г. дежурство осуществляла НП И-ая коллегия адвокатов.

26.04.2013 г. адвокат А. вступил в уголовное дело № 21, дежурство осуществляла НП И-ая коллегия адвокатов.

31.03.2013 г. адвокат А. вступил в уголовное дело № 22, дежурство осуществлял И-ий филиал МОКА.

5.03.2013 г. адвокат А. вступил в уголовное дело № 23, дежурство осуществлял И-ий филиал МОКА.

15.05.2013 г. адвокат А. вступил в уголовное дело № 24, дежурство осуществлял И-ий филиал МОКА.

В заседании Квалификационной комиссии представитель Совета АП МО в И-ом судебном районе С. дал пояснения, аналогичные изложенным в представлении.

Адвокат А. в заседание комиссии не явился, в связи с чем дисциплинарное производство рассмотрено в его отсутствие.

Квалификационной комиссией исследованы (оглашены) письменные объяснения адвоката А. согласно которым он действительно участвовал в исполнении требований ст. 51 УПК РФ в дни дежурств адвокатов НП «И-ая коллегия адвокатов» по устной договорённости с Президентом коллегии Л. «по его просьбе и в порядке взаимозаменяемости», а в дни дежурств адвокатов И-ого филиала МОКА «вступал в работу по просьбе руководства следственного отдела либо отдела дознания…» Свои действия дисциплинарным проступком не считает, поскольку «работал в свободное время, за незначительную плату».

Квалификационной комиссией исследован (оглашён) график дежурств адвокатов И-ого судебного района, из которого следует, что адвокат А. не должен был дежурить в дни, указанные в представлении. График был заблаговременно разослан во все адвокатские образования И-ого судебного района, в том числе и в адвокатский кабинет, в котором осуществляет свою деятельность адвокат А.

С учетом доводов представления, письменных пояснений адвоката и исследованных документов Квалификационная комиссия приходит к следующим выводам:

В соответствии с п. 2 ст. 7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», адвокат обязан исполнять требования закона об обязательном участии адвоката в качестве защитника в уголовном судопроизводстве по назначению органов дознания, органов предварительного следствия или суда. Однако, данная обязанность исполняется адвокатом не произвольно, а в порядке, установленном Советом адвокатской палаты субъекта, в реестре которого состоит адвокат.

В силу п.п. 4 п. 1 ст. 7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», адвокат обязан соблюдать кодекс профессиональной этики адвоката и исполнять решения органов адвокатской палаты субъекта Российской Федерации, Федеральной палаты адвокатов Российской Федерации, принятые в пределах их компетенции.

Советом Адвокатской палаты Московской области в соответствии с полномочиями, предусмотренными п.5 ч.3 ст. 31 и во исполнение требований ч.1 ст. 44 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации №63-ФЗ от 31 мая 2002г. установлен Порядок оказания юридической помощи бесплатно и участия адвокатов в качестве защитников в уголовном судопроизводстве по назначению органов дознания, органов предварительного следствия, суда или по поручению Совета АПМО.

В силу п. 3.1. и 3.2 указанного Порядка, обязанность обеспечения требований ст.51 УПК РФ, оказания бесплатной юридической помощи гражданам в порядке ст.50 ГПК РФ и по другим основаниям возлагается на представителей Совета АПМО в судебных районах и на руководителей адвокатских образований, расположенных на территории судебного района, а также осуществляется по решению Совета АПМО.

Представителями Совета АПМО по организации защиты в порядке ст.51 УПК РФ в судебном районе, а также профессиональной деятельности по оказанию квалифицированной юридической помощи бесплатно в порядке ст.50 ГПК РФ и по иным основаниям устанавливается очередность выполнения требований об обязательном оказании бесплатной юридической помощи соответствующим графиком, принятым руководителями адвокатских образований судебного района.

Указанный график заблаговременно передается представителем Совета АПМО по организации защиты в порядке ст.51 УПК РФ и ст.50 ГПК РФ и в иных случаях в судебном районе в суд, органы дознания и следствия.

Уведомление о назначении защитника направляется в адвокатское образование (коллегию адвокатов, адвокатское бюро, адвокатский кабинет), состоящее в реестре адвокатских образований Московской области, которое согласно имеющемуся графику, осуществляет дежурства по обеспечению защиты по назначению на территории судебного района.

Квалификационная комиссия не исключает возможности изменений такого графика и перераспределения дежурств между адвокатами. Однако, такие изменения должны проводиться только с согласия представителя Совета палаты в судебном районе, как лица, ответственного за обеспечение исполнения требований ст. 51 УПК РФ (ст. 50 ГПК РФ). Кроме того, адвокатом А. не представлено доказательств того, что следственные органы не могли связаться с дежурными адвокатами.

На основании изложенного, Квалификационная комиссия даёт заключение, что адвокатом допущены нарушения п.п. 4 п. 1 ст. 7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», выразившиеся в неисполнении Порядка оказания юридической помощи бесплатно и участия адвокатов в качестве защитников в уголовном судопроизводстве по назначению органов дознания, органов предварительного следствия, суда или по поручению Совета АПМО, принятого решением Совета АП МО от 11.12.2002 г. № 4 – в даты, указанные в представлении, самостоятельного, без согласования с представителем Совета АП МО в судебном районе изменения графика дежурств адвокатов и принятии требований о назначении адвоката в порядке ст. 51 УПК РФ непосредственно от следственных органов.

Совет АП МО согласился с доводами комиссии, решением от 25.09.2013 г. адвокату объявлено предупреждение.

2. Адвокат не вправе постоянно работать на территории субъекта РФ, если в реестре этого субъекта РФ отсутствуют сведения об адвокате как о члене адвокатской палаты этого субъекта РФ, либо если адвокатское образование (филиал адвокатского образования) не числится в реестре адвокатских образований адвокатской палаты субъекта РФ. (д.п. № 314)

Квалификационная комиссия АП МО, рассмотрев в закрытом заседании дисциплинарное производство, возбужденное распоряжением президента АПМО от 06.09.2013 г. по обращению Президента Адвокатской палаты В-ой области Д. в отношении адвоката И., установила:

Как указывается в обращении, адвокат И., являясь членом Адвокатской палаты Московской области, осуществляет защиту по назначению следователя в порядке ст.51 УПК РФ по уголовным делам на территории В-ой области, что является нарушением решения Совета Федеральной палаты адвокатов Российской Федерации от 02 апреля 2010 года и аналогичного решения Совета Адвокатской палаты В-ой области от 10 августа 2007 года.

Адвокат И. в письменных объяснениях, оглашённых в заседании комиссии, указывает, что им действительно проводились дела в порядке ст. 51 УПК РФ, по запросу следственных органов и суда, поскольку адвокаты АП ВО не имеют возможности проводить дела в порядке ст. 51 УПК РФ.

Также в заседании комиссии адвокат И. подтвердил свои письменные объяснения и пояснил, что осознаёт, что проведение дел по назначению в порядке ст. 51 УПК РФ на территории иного субъекта РФ, чем тот, в котором он состоит в реестре адвокатов, является нарушением законодательства об адвокатской деятельности.

В заседании комиссии изучена (оглашена) копия акта сверки взаимных расчётов за период с 01.01.2013 г. по 02.07.2013 г. между УМВД РФ по г. В-у и Московским Ц-ым филиалом МОКА из которого следует, что за указанный период времени адвокату И. в счёт оплаты вознаграждения за ведение дел в порядке ст. 51 УПК РФ было перечислено 413 080 руб., а фактически перечислено на р/с Московского Ц-го филиала МОКА 359 400 руб.

Квалификационная комиссия, рассмотрев доводы представления, устные и письменные объяснения адвоката, представленные письменные документы, приходит к следующим выводам.

Адвокат И. в своих устных и письменных объяснениях подтверждает, что он, числясь в реестре адвокатов Московской области, и осуществляя адвокатскую деятельность в Московском Ц-ом филиале Московской областной коллегии адвокатов, проводил уголовные дела в порядке ст. 51 УПК РФ на территории г. В-а, т.е. иного субъекта РФ, чем того, в реестре которого состоит адвокат.

Решением Совета ФПА РФ от 02.04.2010 г. установлено, адвокат не вправе работать в адвокатском образовании (филиале адвокатского образования) на территории субъекта РФ, если в реестре этого субъекта РФ отсутствуют сведения об адвокате как о члене адвокатской палаты этого субъекта РФ, либо если адвокатское образование (филиал адвокатского образования) не числится в реестре адвокатских образований адвокатской палаты субъекта РФ (см. Приложение 1). При решении вопроса о дисциплинарной ответственности адвоката критериями для определения понятия постоянного осуществления адвокатской деятельности на территории другого субъекта РФ признаётся участие в уголовном судопроизводстве в качестве защитника по назначению.

С момента принятия Советом ФПА РФ указанного решения, адвокаты, постоянно проживающие и осуществляющие адвокатскую деятельность на территории субъекта РФ, в реестре которого отсутствуют сведения о них, были обязаны устранить нарушения установленного порядка, определяющего членство в адвокатской палате, избрание формы адвокатского образования и места осуществления адвокатской деятельности.

Имеющиеся доказательства с очевидностью подтверждают, что адвокатом И. эта обязанность не исполнена.

При изложенных обстоятельствах Квалификационная комиссиядаёт заключение о наличии в действиях (бездействии) адвоката И. нарушения норм законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре, а именно п.п. 4 п. 1ст. 7, п. 1 ст. 7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», выразившееся в неисполнении «Порядка изменения адвокатом членства в адвокатской палате одного субъекта РФ и урегулирования некоторых вопросов реализации адвокатом права на осуществление адвокатской деятельности на территории РФ (утв. Решением Совета ФПА РФ от 02.04.2010 г. (прот. № 4) в качестве Приложения № 1).

Совет АП МО согласился с доводами комиссии, решением от 20.11.2013 г. адвокату объявлено предупреждение.

3. Непредставление адвокатом объяснений в отношении доводов жалобы Квалификационная комиссия расценивает как непредставление доказательств, опровергающих эти доводы. (д.п. № 322)

Квалификационная комиссия, рассмотрев в закрытом заседании дисциплинарное производство, возбужденное распоряжением президента АПМО от 28.08.2013 г. по жалобе доверителя Ч. в отношении адвоката В., установила:

Как указано в жалобе, заявитель Ч. обратился в адвокатский кабинет к адвокату В. с просьбой об оказании юридической помощи в розыске угнанной автомашины. В тот же день между ними было заключено соглашение № 003 от 09.04.2013 г. на оказание юридических услуг и оплачено по квитанции № 003 от 09.04.2013 г. 150 тыс. руб. Были предоставлены копии заявлений об угоне автомобиля в органы МВД, в ГУВД Московской области.

Уголовное дело было возбуждено в М-ом О.П., С-го УВД Московской области (талон уведомление № 531 от 06.04.2013г.) по заявлению Ч. без участия адвоката В.

Как отмечает заявитель, адвокат В. пообещав оказать юридическую помощь в сопровождении уголовного дела никаких мер не предпринял. Отключил телефоны, от встреч с доверителем скрывается с 09.04.2013 года и по настоящее время.

Адвокат В. и заявитель Ч. в заседание Квалификационной комиссии не явились, в связи с чем дисциплинарное производство рассмотрено в их отсутствие.

Адвокат В. письменных объяснений в отношении доводов жалобы комиссии не представил.

Квалификационной комиссией оглашены (исследованы) следующие документы:

- копия квитанции к приходному кассовому ордеру № 003 от 0904.2013 г. согласно которой заявитель Ч. оплатил адвокату В. вознаграждение в сумме 150 т.р.;

- копия заявления адвоката В. нач. ГУВД и нач. УГИБДД без подписи адвоката;

- копия заявления адвоката В. дежурным постам ГИБДД без подписи адвоката.

Оценивая доводы жалобы и вышеуказанные письменные документы, Квалификационная комиссия приходит к следующим выводам.

В силу п.п. 1 п. 1 ст. 7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», п. 1 ст. 8 Кодекса профессиональной этики адвоката, адвокат обязан честно, разумно, добросовестно и активно отстаивать права и законные интересы доверителя всеми не запрещенными законодательством РФ средствами, а также честно, разумно, добросовестно, квалифицированно, принципиально и своевременно исполнять свои обязанности.

Поскольку адвокат В. не представил никаких объяснений, а равно и документов, подтверждающих надлежащее исполнение им своих обязанностей перед доверителем Ч., Квалификационная комиссия расценивает это как непредставление доказательств, опровергающих доводы жалобы заявителя, что, в свою очередь, подтверждает неисполнение адвокатом В. своих обязанностей перед доверителем Ч.

На основании изложенного, Квалификационная комиссия даёт заключение о о наличии в действиях (бездействии) адвоката В. нарушения норм законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и Кодекса профессиональной этики адвоката, а также неисполнении или ненадлежащем исполнении им своих обязанностей перед доверителем Ч. а именно п.п. 1 п. 1 ст. 7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», п. 1 ст. 8 Кодекса профессиональной этики адвоката.

Совет АП МО согласился с доводами комиссии, решением от 25.12.2013 г. адвокату объявлено предупреждение.

4. Установление в действиях (бездействии) адвокатов признаков уголовно-наказуемых деяний не относится к компетенции Квалификационной комиссии Адвокатской палаты субъекта РФ. Уголовное судопроизводство как влекущее более серьёзное ограничение прав и свобод лица имеет безусловный приоритет над дисциплинарным. Это выражается в том, что при наличии вступившего в законную силу приговора суда, которым адвокат признан виновным в совершении умышленного преступления, Совет Адвокатской палаты субъекта РФ принимает решение о прекращении статуса такого адвоката в упрощённом порядке, без исследования данного вопроса в дисциплинарном производстве…

Адвокат не вправе вступать в трудовые отношения в качестве работника. Трудовые отношения, которые возникают в результате избрания или назначения на должность директора общества, также характеризуются как трудовые отношения на основании трудового договора. Генеральный директор является одновременно единоличным исполнительным органом юридического лица и его работником…

(д.п. № 317)

Квалификационная комиссия, рассмотрев в закрытом заседании дисциплинарное производство, возбужденное распоряжением президента АПМО от 06.09.2013 г. по жалобе доверителя Я. в отношении адвоката К., установила:

Как указано в жалобе, адвокат К. с мая 2009 года являлся адвокатом Адвокатской палаты К-го края, а с января 2013 г. стал адвокатом Адвокатской палаты Московской области. В тоже время с марта 2009 г. по настоящее время адвокат К. является учредителем и директором ООО, что подтверждается выпиской из ЕГРЮЛ от 02.07.2013 г., выданной ИФНС по г. Н-у К-го края. Адвокат К. на протяжении многих лет является учредителем и руководителем коммерческого предприятия, которое оказывает населению и юридическим лицам на платной основе экспертные услуги в сфере строительных работ. Также данная организация занимается производством судебно-строительных экспертиз по поручениям на основании определений районных судов общей юрисдикции в г. Новороссийске, либо по личной инициативе адвоката К. Как полагает заявитель, тем самым адвокат К. нарушает п. 3 ст. 9 Кодекса профессиональной этики адвоката, согласно которому адвокат не вправе заниматься иной оплачиваемой деятельностью в форме непосредственного (личного) участия в процессе реализации товаров, выполнения работ или оказания услуг.

Кроме того, по словам заявителя, 13.03.2013 года в помещении ООО, адвокатом К. в отношении заявителя было свершено преступление – умышленное причинение легкого вреда здоровью, при следующих обстоятельствах. В указанный день адвокат договорился встретиться с доверителем Я. для предоставления отчета о выполненной работе по договорам на оказание платных юридических услуг. Как отмечает заявитель, адвокат К. был явно чем-то раздражен, войти в кабинет не пригласил, заявил, что ему некогда разговаривать, т.к. у него на следующий день назначено какое-то дело на 16 миллионов. На просьбу заявителя вернуть документы адвокат стал кричать, что заявитель ему мешает, стал откровенно хамить, высказывать угрозы в адрес заявителя, и, имея умысел на унижение чести и достоинства заявителя, начал в присутствии адвоката М. высказывать оскорбления, обозвав заявителя «тварью, идиоткой, дурой, мразью», нецензурными словами. Когда заявитель возмутилась подобным поведением адвоката К. и сделала шаг к нему навстречу, по ее словам, адвокат сильно ударил ее один раз кулаком в область груди от чего она упала, ударилась головой и потеряла сознание. На месте происшествия заявителю была оказана медицинская помощь бригадой «Скорой помощи». Согласно акту судебно-медицинского освидетельствования от 01 апреля 2013 г. № 491 у заявителя имели место повреждения в виде сотрясения головного мозга, ушиба и кровоподтека затылочной области, дисторзии шейного отдела позвоночника, ушибов мягких тканей передней стенки грудной клетки. Указанные повреждения относятся к причинению легкого вреда здоровью.

В настоящее время, как следует из жалобы, заявитель обратилась с заявлением к руководителям ГСУ СК РФ о принятии решения о привлечении в качестве обвиняемого в отношении адвоката К. для возбуждения уголовного дела «в мировом суде судебного участка № 248 г. Н-а в порядке частного обвинения».

В заседании Квалификационной комиссии изучены (оглашены) письменные объяснения адвоката К. из которых следует, что он является учредителем и генеральным директором ООО, которое с 2009 г. не ведёт финансово-хозяйственной деятельности и до настоящего времени находится в стадии ликвидации. По факту работы в указанном ООО Адвокатской палатой К-го края проводилась проверка по результатам которой ему (К.) было вынесено предупреждение. Поэтому к нему не могут быть повторно применены нормы дисциплинарной ответственности. Заявитель Я. являлась его доверителем. Она очень проблемный и конфликтный человек. Ни 13.03.2013 г., ни в последующие дни адвокат К. заявителя Я. не видел, телесных повреждений ей не наносил и не оскорблял, т.к. постоянно находится в г. Химки Московской области.

В заседании комиссии оглашены письменные объяснения адвоката М., которая также подтверждает, что с августа 2010 г. ООО не ведёт никакой деятельности. Помещение, которое занимает данное юридическое лицо, является квартирой К. По изложенным в жалобе фактам нанесения заявителю Я. побоев и оскорблений отделом полиции Центрального района Управления МВД России по г. Н-ку проводилась проверка и Я. было отказано в возбуждении уголовного дела.

На вопросы членов комиссии адвокат К. пояснил, что он является генеральным директором ООО и с 2010 г. не может ликвидировать данное юридическое лицо. Порядок сложения полномочий генерального директора посредством направления в ООО заявления об этом им не применялся, поскольку налоговая этого не принимает.

В заседании комиссии изучены (оглашены) следующие документы:

- копия выписки из ЕГРЮЛ от 02.07.2013 г. из которой следует, что на указанную дату К. является учредителем и директором ООО.

- копии медицинских документов, прилагаемых к жалобе.

Рассмотрев доводы жалобы, письменных и устных объяснений адвоката, изучив представленные документы, Квалификационная комиссия приходит к следующим выводам.

Квалификационная комиссия не вправе давать оценку доказанности указанных в жалобе Я. действий (бездействия) адвоката К., в части причинения заявителю вреда здоровью, поскольку такие действия (бездействие) с объективной стороны образуют состав уголовного преступления, а не дисциплинарного проступка. Однако, установление в действиях (бездействии) адвокатов признаков уголовно-наказуемых деяний не относится к компетенции Квалификационной комиссии Адвокатской палаты субъекта РФ.

Уголовное судопроизводство как влекущее более серьёзное ограничение прав и свобод лица имеет безусловный приоритет над дисциплинарным. Это выражается в том, что при наличии вступившего в законную силу приговора суда, которым адвокат признан виновным в совершении умышленного преступления, Совет Адвокатской палаты субъекта РФ принимает решение о прекращении статуса такого адвоката в упрощённом порядке, без исследования данного вопроса в дисциплинарном производстве.

Поэтому в данной части доводы жалобы Я. Квалификационная комиссия оставляет без рассмотрения.

В части доводов о том, что К. будучи адвокатом является учредителем и директором коммерческой организации, комиссия отмечает следующее:

В соответствии с п. 1 ст. 2 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», Адвокат является независимым профессиональным советником по правовым вопросам. Адвокат не вправе вступать в трудовые отношения в качестве работника, за исключением научной, преподавательской и иной творческой деятельности, а также занимать государственные должности РФ, государственные должности субъектов РФ, должности государственной службы и муниципальные должности. В силу п. 3 ст. 9 КПЭА, адвокат не вправе заниматься иной оплачиваемой деятельностью в форме непосредственного (личного) участия в процессе реализации товаров, выполнения работ или оказания услуг.

Согласно ст. 40 ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью», единоличный исполнительный орган общества (генеральный директор, президент и другие), действует на основании договора, заключаемого между ним и обществом.

Согласно части третьей ст. 11 Трудового кодекса РФ (ТК РФ) все работодатели (физические лица и юридические лица независимо от их организационно-правовых форм и форм собственности) в трудовых отношениях и иных непосредственно связанных с ними отношениях с работниками обязаны руководствоваться положениями трудового законодательства и иных актов, содержащих нормы трудового права. В соответствии со ст. 16 ТК РФ трудовые отношения между работником и работодателем возникают на основании трудового договора, заключаемого в соответствии с ТК РФ, причем трудовые отношения, которые возникают в результате избрания или назначения на должность директора общества, также характеризуются как трудовые отношения на основании трудового договора. Из статей 56, 59, 275 ТК РФ также следует, что с руководителем организации должен быть заключен трудовой договор. Таким образом, генеральный директор является одновременно единоличным исполнительным органом юридического лица и его работником.

Довод адвоката К. о том, что на него не может быть наложено дисциплинарное взыскание, поскольку ранее по этому вопросу такое взыскание уже выносилось Адвокатской палатой К-го края, Квалификационная комиссия считает надуманным, поскольку допущенное адвокатом К. носит длящийся характер. После применения мер дисциплинарного воздействия К. не предпринял никаких действий по сложению с себя полномочий единоличного исполнительного органа коммерческой организации.

Квалификационная комиссия считает, что иной подход к данному вопросу позволил бы адвокату, в отношении которого применена мера дисциплинарного воздействия, не связанная с лишением статуса, не исправлять сложившуюся ситуацию, а продолжать оставаться в трудовых отношениях с юридическим лицом, что является недопустимым.

На основании изложенного, Квалификационная комиссиядаёт заключение о наличии в действиях (бездействии) адвоката К. нарушения норм законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и Кодекса профессиональной этики адвоката, а именно п. 1 ст. 2 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», выразившееся том, что адвокат является директором ООО, т.е. вступил в трудовые отношения в качестве работника с указанным юридическим лицом.

Совет АП МО согласился с доводами комиссии, решением от 20.11.2013 г. адвокату объявлено предупреждение.

5. Надлежащее исполнение адвокатом своих обязанностей перед доверителем предполагает не только надлежащее исполнение предмета поручения, но и надлежащее оформление договорных обязанностей перед доверителем. (д.п. № 401)

Квалификационная комиссия, рассмотрев в закрытом заседании дисциплинарное производство, возбужденное распоряжением президента АПМО от 31.10.2013 по представлению вице-президента АП МО, основанном на жалобе Г. в отношении адвоката М., установила:

Как указано в представлении, в Адвокатскую палату Московской области поступила жалоба Р., из которой следует, что адвокат М., осуществлявший представительство интересов истца К., нарушил законодательство об адвокатуре, представив в суд вместо утвержденных форм квитанций выданные К. расписки.

К жалобе прилагаются копии расписок, согласно которым М. получал от К. денежные средства за оказание юридической помощи: 15.01.2013 г. – 3 000 рублей; 01.02.2013 г. – 5 000 рублей; 29.05.2013 г. – 5 000 рублей; 25.07.2013 г. – 5 000 рублей.

В письменных объяснениях, оглашённых в заседании комиссии, адвокат М. не отрицает факт оказания юридической помощи К. и поясняет, что составлял для К. некоторые процессуальные документы за что получил в общей сумме 15 000 рублей, о чём написал расписки. Соглашения об оказании юридической помощи не заключал, поскольку не участвовал в судебных заседаниях.

В заседании комиссии адвокат М. подтвердил свои объяснения, пояснил, что полагал, что заключение соглашения об оказании юридической помощи с доверителем при составлении документов не требуется.

Рассмотрев доводы представления и прилагаемых к нему документов, письменных и устных объяснений адвоката, Квалификационная комиссия приходит к следующим выводам.

В соответствии с п. 1 ст. 1, п. 2 ст. 2 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», адвокатской деятельностью является квалифицированная юридическая помощь, оказываемая на профессиональной основе лицами, получившими статус адвоката. Самостоятельным видом юридической помощи, оказываемой адвокатом является устное и письменное консультирование, составление заявлений, жалоб, ходатайств и других документов правового характера.

Согласно ст. 25 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», адвокатская деятельность осуществляется на основе соглашения между адвокатом и доверителем, которое представляет собой гражданско-правовой договор, заключаемый в простой письменной форме между доверителем и адвокатом (адвокатами), на оказание юридической помощи самому доверителю или назначенному им лицу.

Положения ст. 25 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» не предусматривают исключения в виде возможности оказания юридической помощи без заключения соглашения для какого-либо вида юридической помощи.

В силу п.п.1 п. 1 ст. 7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», п. 1 ст. 8 КПЭА, адвокат обязан честно, разумно, добросовестно, квалифицированно, принципиально и своевременно исполнять свои обязанности, активно защищать права, свободы и интересы доверителей всеми не запрещенными законодательством средствами.

Квалификационная комиссия неоднократно отмечала, что надлежащее исполнение адвокатом своих обязанностей перед доверителем предполагает не только надлежащее исполнение предмета поручения, но и надлежащее оформление договорных обязанностей перед доверителем.

Кроме того, в силу п. 6 ст. 25 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», вознаграждение, выплачиваемое адвокату доверителем, подлежит обязательному внесению в кассу соответствующего адвокатского образования либо перечислению на расчетный счет адвокатского образования в порядке и сроки, которые предусмотрены соглашением.

Комиссия считает установленным и подтверждённым надлежащими доказательствами, что адвокат М. неоднократно оказывал юридическую помощь К. без заключения соответствующего соглашения, не внося вознаграждения на расчётный счет или в кассу адвокатского образования.

На основании изложенного, Квалификационная комиссия даёт заключение о наличии в действиях адвоката М. нарушений п.п.1 п. 1 ст. 7, ст. 25 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», п. 1 ст. 8 КПЭА, ст. 25 ФЗ, выразившихся в том, что адвокат оказывал юридическую помощь без заключения соглашения, не внёс вознаграждение в кассу или на расчётный счёт адвокатского образования, выдал расписки доверителю в получении вознаграждения за оказанную юридическую помощь.

Совет АП МО согласился с доводами комиссии, решением от 22.01.2014 г. адвокату объявлено предупреждение.

6. Вознаграждение, выплачиваемое адвокату доверителем, подлежит обязательному внесению в кассу соответствующего адвокатского образования либо перечислению на расчетный счет адвокатского образования в порядке и сроки, которые предусмотрены соглашением.

Квалификационная комиссия, рассмотрев в закрытом заседании дисциплинарное производство, возбужденное распоряжением президента АПМО от 26.11.2013 по жалобе доверителя Р. в отношении адвоката И. установила, что как указано в жалобе, Р. обратилась к адвокату И. в декабре 2012 г. за оказанием юридической помощи по гражданскому делу. Адвокату оплачено 60 тысяч рублей, Р. выдана расписка на эту сумму. По мнению заявительницы, адвокат ненадлежащим образом исполнил свои обязанности – не подал замечания на протокол судебного заседания, не обжаловал решение суда, вынесенное не в пользу Р.

К жалобе прилагаются документы, изученные в заседании комиссии:

- копия расписки, согласно которой адвокатом И. был получен аванс в размере 60 000 рублей за представительство заявителя «в суде и других органах власти»;

- копия искового заявления, подписанного адвокатом И. в качестве представителя истца (заявителя по настоящему производству);

- копия протокола судебного заседания от 19.06.2013 г., в котором И. указан в качестве представителя истца;

- копия решения С-го суда г. Москвы от 19.06.2013 г.

Заявитель Р. в заседание комиссии явилась, подтвердила доводы жалобы, на вопросы членов комиссии пояснила, что она сама ездила, собирала документы. Адвокат требовал 80 000 рублей, пригласил для исполнения поручения какую-то женщину.

Адвокат И. в заседание Квалификационной комиссии не явился, письменных объяснений не представил. Комиссией, на основании п. 3 ст. 23 КПЭА, принято решение о рассмотрении дисциплинарного производства в отсутствие не явившегося адвоката.

Рассмотрев доводы жалобы, заслушав объяснения заявителя, изучив прилагаемые документы, комиссия приходит к следующим выводам.

В силу п.п. 1 п. 1 ст. 7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», п. 1 ст. 8 КПЭА, адвокат обязан честно, разумно, добросовестно, квалифицированно, принципиально и своевременно исполнять свои обязанности, активно защищать права, свободы и интересы доверителей всеми не запрещенными законодательством средствами.

Квалификационная комиссия неоднократно отмечала, что надлежащее исполнение адвокатом вышеуказанной обязанности предусматривает не только надлежащее исполнение адвокатом предмета поручения, но и надлежащее оформление договорных отношений с доверителем.

Адвокат И. оказывал юридическую помощь заявителю Р. по гражданскому делу в С-ом суде г. Москвы. В частности, в материалы дисциплинарного производства представлена копия искового заявления, подписанного адвокатом И. как представителем Р., а также копия протокола судебного заседания, в котором адвокат И. указан в качестве представителя Р.

При этом, соглашение об оказании юридической помощи между адвокатом И. и заявителем Р. не заключалось. В получении денежных средств в размере 60 000 рублей «за представительство в суде и иных органах власти» адвокатом И. была выдана расписка, а не соответствующие финансовые документы.

Также, учитывая, что адвокат выдал расписку в получении денежных средств «за представительство в суде…», без указания конкретного суда, комиссия считает, что заявитель была вправе требовать от адвоката, а адвокат был обязан обжаловать решение суда первой инстанции.

На основании изложенного, Квалификационная комиссия считает, что адвокатом И. допущены нарушения п.п.1 п. 1 ст. 7, ст. 25 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», п. 1 ст. 8 КПЭА, ст. 25 ФЗ, выразившееся в том, что адвокат оказывал юридическую помощь без заключения соглашения, не внёс вознаграждение в кассу или на расчётный счёт адвокатского образования, выдал расписку доверителю Р. в получении вознаграждения за оказанную юридическую помощь, не обжаловал решение суда первой инстанции.

Совет АП МО согласился с доводами комиссии, решением от 22.01.2014 г. адвокату объявлено предупреждение.

III.Дисциплинарные производства, по результатам которых к адвокатам применялась мера дисциплинарной ответственности в виде замечания

1. Адвокат, принявший поручение по уголовному делу в порядке ст.51 УПК РФ, ведёт дело до его окончательного рассмотрения в суде. Отказ адвоката исполнять требования закона об осуществлении защиты по назначению по распределённому ему адвокатским образованием уголовному делу, без уважительных причин, является дисциплинарным проступком.

Квалификационная комиссия АП МО, рассмотрев в закрытом заседании дисциплинарное производство, возбужденное распоряжением президента АПМО от 05.07.2013 г. по частному постановлению судьи Д-го городского суда МО К. в отношении адвоката З., установила:

Как указано в представлении, адвокат осуществлял защиту Щ. по уголовному делу по назначению в порядке ст.51 УПК РФ. 03 июня 2013 г. к 11 часам адвокат З. не явился в судебное заседание и не сообщил суду причин, препятствующих этому. Подобное поведение адвоката З. в уголовном процессе, по мнению судьи, недопустимо. Неявку адвоката З. суд расценивает как сознательное нарушение последним адвокатской этики и проявления неуважения к суду, порождающие волокиту по делу.

Адвокат З. в заседание Квалификационной комиссии не явился, в связи с чем дисциплинарное производство рассмотрено в его отсутствие.

В заседании Квалификационной комиссии изучены (оглашены) письменные объяснения адвоката З. из которых следует, что 29-го числа каждого месяца он осуществляет дежурство по выполнению требований, поступивших в порядке ст. 51 УПК РФ. 29.05.2013 г. он дежурил и присутствовал в судебном заседании по уголовному делу в отношении Щ. Подсудимый не явился, поэтому судебное заседание было перенесено на 03.06.2013 г. В этот день должен был дежурить другой адвокат, поэтому З. в суд не явился – «дальнейший процесс этого уголовного дела меня совершенно не касается». Не считает, что его отсутствие 03.06.2013 г. является «каким-либо правонарушением». Полагает, что частное постановление вызвано личной неприязнью судьи К. «и заведующего юридической консультацией Б.».

С учетом доводов частного постановления, письменных объяснений адвоката З. Квалификационная комиссия приходит к следующим выводам:

В силу п. 2 ст. 7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», адвокат обязан исполнять требования закона об обязательном участии адвоката в качестве защитника в уголовном судопроизводстве по назначению органов дознания, органов предварительного следствия или суда, а также, в случаях предусмотренных законом, оказывать юридическую помощь гражданам Российской Федерации бесплатно.

Как указывалось Квалификационной комиссией, данная обязанность исполняется адвокатом не произвольно, а в порядке, установленном Советом адвокатской палаты субъекта, в реестре которого состоит адвокат.

В силу п.п. 4 п. 1 ст. 7 ФЗ, «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», адвокат обязан соблюдать кодекс профессиональной этики адвоката и исполнять решения органов адвокатской палаты субъекта Российской Федерации, Федеральной палаты адвокатов Российской Федерации, принятые в пределах их компетенции.

Как следует из объяснений адвоката З., он знал о назначении слушаний по делу Щ. на 03.06.2013 г., но не явился, поскольку считал, что по делу должен участвовать другой дежурный адвокат.

Однако, согласно п.п. 3.3 и 1.4 указанного Порядка, адвокат, принявший поручение по уголовному делу в порядке ст.51 УПК РФ, ведёт дело до его окончательного рассмотрения в суде. Отказ адвоката исполнять требования закона об осуществлении защиты по назначению по распределённому ему адвокатским образованием делу является дисциплинарным проступком.

Кроме того, согласно п.п. 6 п. 4 ст. 6 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», адвокат не вправе отказаться от принятой на себя защиты. Из объяснений адвоката З. следует, что он знал о назначении слушаний по делу на 03.06.2013 г., но не явился в судебное заседание намеренно, поскольку дальнейший, после даты дежурства З., «процесс этого уголовного дела меня совершенно не касается».

При изложенных обстоятельствах Квалификационная комиссия признает, что в действиях (бездействии) адвоката З. имеются нарушения п.п. 4 п. 1 ст. 7, п.п. 6 п. 4 ст. 6 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», выразившиеся в нарушении Порядка оказания юридической помощи бесплатно и участия адвокатов в качестве защитников в уголовном судопроизводстве по назначению органов дознания, органов предварительного следствия, суда или по поручению Совета АПМО, и отказе от защиты в порядке ст. 51 УПК РФ Щ. в Д-ом городском суде МО.

Совет АП МО согласился с доводами комиссии, решением от 25.09.2013 г. адвокату объявлено замечание.

2. Адвокат не вправе давать лицу, обратившемуся за оказанием юридической помощи, или доверителю обещания положительного результата выполнения поручения. (д.п. № 329)

Квалификационная комиссия, рассмотрев в закрытом заседании дисциплинарное производство, возбужденное распоряжением президента АПМО от 06.09.2013 г. по жалобе доверителя В. в отношении адвоката Л., установила:

Как указано в жалобе, между В. и адвокатом Л. был заключен договор поручения о защите по уголовному делу сына заявителя, который обвинялся в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30, п. «г» ч. 3 ст. 228.1 УК РФ. Цена договора составила 100 тыс. руб. В день заключения договора заявитель внесла аванс в размере 30 тыс. руб., а оставшуюся часть в размере 70 тыс. руб. была выплачена адвокату 15.12.2011 г. В конце декабря адвокат сообщил, что считает необходимым внести корректировку в условия договора, согласно которой доверитель обязуется оплатить дополнительное вознаграждение в размере 500 тыс. руб. в случае переквалификации действий В. на ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 228.1 и ч. 2 ст. 228.1 УК РФ. Заявитель согласилась с данным условием и передала адвокату Л. в качестве оплаты дополнительной обязанности 200 тыс. руб. 24.12.2011 г., 120 тыс. 27.07.2012 г. и 80 тыс. 14.08.2012 г. На вопрос доверителя почему она должна оплачивать еще невыполненное условие договора, адвокат пояснил, что она должна доверять ему и в случае невыполнения обязательств он вернет деньги.

Суд признал В. виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30, п. «г» ч. 3 ст. 228.1 УК РФ, т.е. как было изначально в обвинительном заключении. Адвокат Л. на заседании суда не присутствовал и о своей неявки не поставил в известность. Адвокат обжаловал приговор, но не подал полной жалобы. Как отмечает заявитель, из-за отсутствия связи с адвокатом Л. с конца ноября 2012 года, т.к. на телефонные звонки и SMS он не отвечал и сам не звонил, она была вынуждена обратиться к другому адвокату.

На 14.02.2013 года было назначено слушание дела в Московском областном суде. Адвокат Л. явился в Московский областной суд, встретился с новым адвокатом, и было принято решение отложить заседание суда на 19.02.2013 года, чтобы новый адвокат смог ознакомиться с материалами дела.

19.02.2013 года в судебное заседание адвокат Л. не явился, тем самым сорвав судебное заседание о причине неявки не уведомил, на телефонные звонки не отвечал. Дело было отложено на 05.03.2013 года. На заседание суда адвокат Л. не явился, была зачитана телеграмма Л., в которой он сообщает, что по состоянию здоровья не может присутствовать на судебном заседании и просит рассматривать кассационную жалобу в его отсутствие.

В настоящее время адвокат Л. на телефонные звонки не отвечает, обещание о возврате денег по дополнительному вознаграждению не выполняет.

Адвокат Л. и доверитель В. в заседание Квалификационной комиссии не явились, в связи с чем дисциплинарное производство рассмотрено в их отсутствие.

В заседании Квалификационной комиссии изучены (оглашены) письменные объяснения адвоката из которых следует, что по договору от 09.12.2011 г. он осуществлял защиту В. в 1 ОСС УФСКН МО по г. Л-я, Л-ом городском суде и начал осуществлять защиту в Московском областном суде. Результатом его деятельности стало сокращение обвинения с трёх до одного эпизода. Он начал процесс кассационного обжалования приговора, но доверителем был «нанят другой адвокат», позиции с которым у него разошлись и он вышел из процесса. После этого у Л. произошло резкое обострение сахарного диабета. Считает, что свои обязанности перед доверителем выполнил в полном объёме, поскольку условия договора предусматривали «100% исполнение… обязательств поверенного… наступает, если окончательное обвинение В. не выходит за рамки обвинения в совершении одного эпизода…».

В заседании Квалификационной комиссии изучены (оглашены) следующие документы:

- копия дополнительного договора поручения «о защите (представлении) по уголовному делу с физическим лицом» от 25.12.2011 г., заключенного между В. и адвокатом Л., предметом которого является защита В. в ОСС УФСКН МО по г. Л-я и Л-ом городском суде МО. Договор содержит условие: «Добиться привлечения В. не более как по одному эпизоду к уголовной ответственности по ст. 228.1 ч. 3, 30 ч. 3 УК РФ».

- копия аналогичного договора поручения от 09.12.2011 г. заключенного между В. и адвокатом Л., предметов которого является защита В. в ОСС УФСКН МО по г. Л-я и Л-ом городском суде МО. Договор содержит условие: «Добиться переквалификации деяния В. на ст.ст. 30 ч. 3, 228 ч. 1 и 228 ч. 2 УК РФ».

- копия заявления адвоката Л., в котором он просит рассматривать кассационную жалобу в его отсутствие в связи с ухудшением состояния здоровья.

Рассмотрев доводы жалобы, письменных объяснений адвоката, вышеуказанные письменные документы, Квалификационная комиссия приходит к следующим выводам.

Заключая соглашение с В. (как первое, так и дополнительное) стороны определили, что его предметом является защита В. в ОСС УФСКН МО по г. Л-я и Л-ом городском суде МО (т.е. защита на стадии предварительного следствия и в суде первой инстанции). Вместе с тем, адвокат в своих объяснениях указывает, что он «начал представлять В. в Московском областном суде при кассационном обжаловании приговора». Таким образом, адвокат Л. осуществлял защиту В. в Московском областном суде без заключения соглашения.

Кроме того, в силу п. 2 ст. 19 КПЭА, адвокат не вправе давать лицу, обратившемуся за оказанием юридической помощи, или доверителю обещания положительного результата выполнения поручения.

Данное требование было адвокатом нарушено. В первом соглашении между адвокатом Л. и доверителем В. содержится условие: «Добиться переквалификации деяния В. на ст.ст. 30 ч. 3, 228 ч. 1 и 228 ч. 2 УК РФ», в дополнительном соглашении содержится условие: ««Добиться привлечения В. не более как по одному эпизоду к уголовной ответственности по ст. 228.1 ч. 3, 30 ч. 3 УК РФ».

На основании изложенного Квалификационная комиссия даёт заключение о нарушении адвокатом Л. п.п. 1 п. 1 ст. 7, ст. 25 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», п. 1 ст. 8, п. 2 ст. 19 Кодекса профессиональной этики адвоката, выразившееся во включении в соглашение об оказании юридической помощи обещания положительного результата выполнения поручения, осуществления защиты в суде второй инстанции без заключения соглашения.

Совет АП МО согласился с доводами комиссии, решением от 20.11.2013 г. адвокату объявлено замечание.

3. Адвокатская деятельность осуществляется на основе соглашения между адвокатом и доверителем, которое представляет собой гражданско-правовой договор, заключаемый в простой письменной форме между доверителем и адвокатом (адвокатами), на оказание юридической помощи самому доверителю или назначенному им лицу.

Данное требование распространяется на любую юридическую помощь, оказываемую адвокатом. (д.п. № 355)

Квалификационная комиссия, рассмотрев в закрытом заседании дисциплинарное производство, возбужденное распоряжением президента АПМО от 19.09.2013 г. по представлению Вице-президента АП МО в отношении адвоката Ш., установила:

Как указано в представлении, в Адвокатскую палату Московской области из ГСУ ГУ МВД России по Московской области поступило представление следователя 4 отдела СЧ в отношении адвоката Ш., из которого следует, что адвокат Ш. оказывал юридическую помощь свидетелю К. В ходе допросов К. адвокат Ш., в нарушение действующего законодательства, злоупотребляя своими полномочиями, постоянно перебивал К., фактически давая вместо него показания, изменяя зафиксированные показания свидетеля, а также сообщая К. о содержании ходатайств, направленных следствию от его имени. При этом, по мнению следователя, целью направления ходатайств явилось воспрепятствование следствию, затягивание сроков следствия для обеспечения возможности лицам, причастным к совершению преступления, скрыться от следствия и уничтожить вещественные доказательства. Также следствию стало известно, что адвокат Ш. используя свой статус, в нарушение ч.4 ст.49, ст.53 УПК РФ, не имея допуск для участия в деле в качестве защитника, представив в Р-ий городской суд ордер № 307, ознакомился с материалами, представленными следствием в суд об избрании меры пресечения Д., о продлении срока содержания его под стражей, при этом Д. свое знакомство с адвокатом Ш. отрицает.

Адвокат Ш. в заседание Квалификационной комиссии не явился, в связи с чем дисциплинарное производство рассмотрено в его отсутствие.

В письменных объяснениях, оглашённых в заседании комиссии, адвокат Ш. в отношении доводов представления пояснил, что он не нарушал прав К., в ходе допроса делал замечания следователю, давал краткие консультации подзащитному. К. остался доволен его работой, никаких претензий не высказывал.

В начале июля 2013 г. к нему обратился клиент, представившийся знакомым Д., и попросил осуществлять его защиту и сказал, что готов взять расходы на себя. Поскольку Д. был арестован тем же следователем, который вёл дело П., адвокат сказал, что не может представлять интересы обвиняемого и свидетеля по одному делу. На это клиент, который ранее являлся сотрудником правоохранительных органов, попросил Ш. ознакомиться с материалами, представленными в суд на арест и продление срока содержания под стражей. Адвокат Ш., не зная, что Д. и К. проходят по одному делу, ознакомился в Р-ом городском суде с материалами в отношении Д. Когда всё-таки выяснилось, что они проходят по одному делу, от пояснил клиенту, что не может представлять интересы Д. и порекомендовал обратиться к другому адвокату. Считает, что Кодекс профессиональной этики он не нарушал.

В заседании комиссии изучены (оглашены) следующие документы:

- копия ордера № 180 от 01.12.2012 г., выданного на основании соглашения адвокату Ш. для представления К. в СЧ ГСУ ГУ МВД РФ по МО.

- копия протокола допроса свидетеля от 05.12.2012 г., в котором содержится заявление адвоката Ш. о необоснованности замечаний следователя.

- копия справки Раменского городского суда, из которой следует, что адвокат Ш. согласно представленного ордера знакомился с материалами об избрании меры пресечения в отношении Д. и материалами о продлении Д. срока содержания под стражей.

- копия ордера № 307 от 05.07.2013 г., выданного для ознакомления с вышеуказанными материалами в отношении Д.

- копия дополнительного допроса обвиняемого Д. из которого следует, что она не знаком с адвокатом Ш.

Рассмотрев доводы представления, письменных объяснений адвоката, оценивая вышеуказанные документы, Квалификационная комиссия приходит к следующим выводам.

Дисциплинарное производство в отношении адвоката предполагает необходимость доказывания сторонами тех обстоятельств, на которых они оценивают свои требования и возражения. При этом, общеправовым принципом является то, что обвинения в отношении адвоката должны носить конкретный характер и подтверждаться надлежащими непротиворечивыми доказательствами.

Облечение заявления о совершении адвокатом дисциплинарного проступка в форму представления, не создаёт какого-либо исключения из вышеуказанного правила.

На адвоката, как на профессионального участника уголовного судопроизводства, законом возложена обязанность защиты интересов своего доверителя всеми, не запрещенными законом способами (п. 1 ст. 8 Кодекса профессиональной этики адвоката, п.п. 1 п. 1 ст. 7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ»).

В ходе осуществления защиты адвокат может и должен проявлять активность (заявлять ходатайства, приносить возражения, обжаловать действия следователя и т.д.), которая далеко не всегда устраивает органы предварительного следствия. Такая активность сама по себе не образует состава дисциплинарного проступка.

Поэтому комиссия считает надуманными и голословными доводы представления о том, что при осуществлении защиты К. каким-либо образом нарушил законодательство об адвокатской деятельности и считает эти доводы представления не состоятельными.

В соответствии со ст. 25 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», Адвокатская деятельность осуществляется на основе соглашения между адвокатом и доверителем, которое представляет собой гражданско-правовой договор, заключаемый в простой письменной форме между доверителем и адвокатом (адвокатами), на оказание юридической помощи самому доверителю или назначенному им лицу.

Представляя в Р-ий городской суд ордер на защиту Д. адвокат сослался на соглашение как на основание выдачи этого ордера. Вместе с тем, как вытекает из объяснений адвоката, ни сам Д., ни кто-либо из третьих лиц, такого соглашения с адвокатом Ш. не заключал. Свои действия адвокат объясняет наличием некоего «клиента, бывшего сотрудника правоохранительных органов», который «попросил ознакомиться с материалами, представленными в суд на арест и продление срока содержания под стражей».

Подобные действия Квалификационная комиссия признаёт недопустимыми.

При этом Квалификационная комиссия указывает на противозаконность доводов представления о том, что адвокат совершил вышеуказанные действия «не имея допуска к участию в деле в качестве защитника», поскольку действующее законодательство предусматривает ордер в качестве единственного основания, подтверждающего полномочия адвоката, и не устанавливает необходимости получения каких-либо «допусков» со стороны следственных органов.

В оставшейся части Квалификационная комиссия признаёт доводы представления недоказанными.

На основании изложенного, Квалификационная комиссия даёт заключение о наличии в действиях адвоката Ш. нарушения норм законодательства об адвокатской деятельности, а именно ст. 25 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», выразившееся в оказании юридической помощи Д. без заключения соглашения.

Совет АП МО согласился с доводами комиссии, решением от 20.11.2013 г. адвокату объявлено замечание.

4. Осуществление адвокатом защиты при рассмотрении судом вопроса об избрании меры пресечения включает и необходимость обжалования судебного постановления по данному вопросу поскольку вопрос о мере пресечения разрешается судом при постановлении приговора и является его составной нераздельной частью (п. 17 ч. 1 ст. 299 УПК РФ). Поэтому отказ адвоката от подготовки и подачи жалобы существенно ущемляют права и законные интересы подзащитного (д.п. № 338)

Квалификационная комиссия, рассмотрев в закрытом заседании дисциплинарное производство, возбужденное распоряжением президента АПМО от 13.09.2013 г. по жалобе доверителя Ю. в отношении адвоката П., установила, что как указано в жалобе, адвокат П. участвовала при рассмотрении ходатайства об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу 26.08.2013 г. в Л-ом городском суде Московской области в отношении Ю., однако не оказала юридической помощи в составлении апелляционной жалобы на постановление суда первой инстанции.

В письменных объяснениях, оглашённых в заседании комиссии, адвокат П. пояснила, что осуществляла защиту Ю. в порядке ст. 51 УПК РФ в Л-ом городском суде при рассмотрении ходатайства о заключении под стражу. Просила отказать в удовлетворении ходатайства, но судом была избрана мера пресечения в виде заключения под стражу. С просьбой о составлении жалобы на постановление суда Ю. не обращался.

В заседании комиссии адвокат П. дала аналогичные пояснения.

Оценивая доводы жалобы, письменных и устных объяснений адвоката, Квалификационная комиссия приходит к следующим выводам.

Адвокатом П. эта обязанность не исполнена.

Осуществление адвокатом защиты при рассмотрении судом вопроса об избрании меры пресечения включает и необходимость обжалования судебного постановления по данному вопросу поскольку вопрос о мере пресечения разрешается судом при постановлении приговора и является его составной нераздельной частью (п. 17 ч. 1 ст. 299 УПК РФ). Поэтому отказ адвоката от подготовки и подачи жалобы существенно ущемляют права и законные интересы подзащитного.

Более того, из объяснений адвоката следует, что суд не согласился с доводами защиты и избрал заявителю меру пресечения в виде заключения под стражу. В подобной ситуации адвокат П обязана была обжаловать постановление суда об избрании меры пресечения, либо получить от доверителя Ю. заявление об отказе от обжалования.

На основании изложенного, комиссия даёт заключение о наличии в действиях (бездействии) адвоката П. нарушения норм законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и Кодекса профессиональной этики адвоката, а также ненадлежащем исполнении адвокатом своих профессиональных обязанностей перед доверителем Ю., а именно п.п. 1 п. 1 ст. 7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», п. 1 ст. 8 Кодекса профессиональной этики адвоката, выразившееся том, что адвокат не обжаловала постановление суда об избрании подзащитному меры пресечения в виде заключения под стражу.

Совет АП МО согласился с доводами комиссии, решением от 20.11.2013 г. адвокату объявлено замечание.

IV. Прекращённые дисциплинарные производства

1. Квалификационная комиссия адвокатской палаты субъекта РФ не обладает правом переоценки обстоятельств, установленных вступившим в законную силу судебным актом. (д.п. № 331)

Квалификационная комиссия, рассмотрев в закрытом заседании дисциплинарное производство, возбужденное распоряжением президента АПМО от 10.09.2013 г. по жалобе доверителя К. в отношении адвоката Р., установила:

Как указано в жалобе, между К. и адвокатом Р. было заключено соглашение об оказании юридической помощи и защите прав и интересов при рассмотрении в Т-ом районном суде г. Москвы гражданского дела по иску бывшей супруги К. о разделе совместно нажитого в период брака имущества. Результатом двухлетнего ведения дела адвокатом Р. стало подписание им от имени доверителя мирового соглашения вопреки согласию доверителя, которым адвокат Р. передал противоположной стороне имущество, превышающее по стоимости заявленные с учетом отступления от равенства долей исковые.

Как отмечает заявитель, адвокат Р. вводил заявителя в заблуждение, объяснял отступление от указаний доверителя обманом представителя ответчицы, самой ответчицы, признавал свою вину, уверял, что все исправит в апелляции. Однако, по мнению заявителя, адвокат Рубцов намеренно действовал вопреки интересам доверителя. Так, при обжаловании определения суда об утверждении мирового соглашения адвокатом Рубцовым В.Н. был пропущен процессуальный срок, и пришлось подавать ходатайство о его восстановлении. Данное обстоятельство позволило противоположной стороне поставить отметку о вступлении в законную силу на определении суда об утверждении мирового соглашения и подать документы в регистрационную палату для регистрации права собственности. После этого адвокат Р. на контакт не выходил, на звонки и сообщения не отвечал. В результате действий адвоката Р., выразившихся в подписании мирового соглашения на условиях противоречащих интересам доверителя, заявителю причинен материальный вред в особо крупном размере. Как отмечает заявитель, независимо от того, действовал ли адвокат Р. в сговоре с противоположной стороной или его поведение связано с некомпетентностью как специалиста, адвокат Р. действовал вопреки интересам своего доверителя, вопреки его воле и доведенной позиции. По мнению заявителя, адвокат Р. нарушил ч. 1 ст. 8, п.п. 1, 2 ч. 1 ст. 9 Кодекса профессиональной этики адвоката, и п.п. 1 и 4 ч. 1 ст. 7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ».

В заседании заявитель К. пояснил, что он не присутствовал в суде при утверждении мирового соглашения, потому что не хотел участвовать в процессе. Адвокат Р. звонил ему и говорил о других условиях мирового соглашения. Впоследствии он обжаловал определение об утверждении мирового соглашения, но суд оставил его в силе.

Адвокат Р. пояснил, что все условия мирового соглашения согласовывал с доверителем и подписывал мировое соглашение только после его одобрения всех условий. Определение суда об обеспечительных мерах получил только 01.04.2013 г. поскольку только в этот день оно было изготовлено. Заявитель обжаловал определение об утверждении мирового соглашения, но апелляционная инстанция оставила его в силе.

Также адвокатом Р. представлены письменные объяснения по доводам жалобы, которые в целом аналогичны его устным объяснениям.

Квалификационной комиссией изучены (оглашены) следующие документы:

- копия соглашения от 02.08.2011 г., заключённого между К. и адвокатом Р.

- копия квитанции к приходному кассовому ордеру № 499835 от 14.11.2011 г. согласно которому по соглашению от 02.08.2011 г. внесены денежные средства в сумме 75 000 руб.

- справка о детализации телефонных звонков, согласно которой в день утверждения мирового соглашения адвокат 24 раза связывался с заявителем по телефону.

- копия апелляционного определения от 14.08.2013 г., согласно которому определение суда первой инстанции об утверждении мирового соглашения оставлено в силе.

- копия определения об утверждении мирового соглашения.

Рассмотрев доводы жалобы, письменные и устные объяснения адвоката, квалификационная комиссия приходит к следующим выводам.

Как указывается в апелляционном определении Московского городского суда от 14.08.2013 г., доводы жалобы К. «не могут служить основанием для отмены состоявшегося определения… Указание на наличие между сторонами каких-то устных договорённостей относительно условий мирового соглашения доказательствами не подтверждено… доказательств обмана… при заключении мирового соглашения, нарушения прав третьих лиц не представлено».

Таким образом, обстоятельства заключения мирового соглашения на невыгодных для заявителя условиях были проверены судом апелляционной инстанции и не нашли своего подтверждения. В свою очередь, комиссия не вправе в своей деятельности поменять судебные органы и переоценивать обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным актом.

На основании изложенного, комиссия признает, что в полученных в ходе разбирательства фактических данных отсутствуют сведения, свидетельствующие о нарушении адвокатом Р. норм законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре.000 руб.

- копия определения об утверждении мирового соглашения.

Совет АП МО согласился с доводами комиссии, решением от 20.11.2013 г. дисциплинарное производство прекращено.

2. Надлежащее исполнение адвокатом требований п. 1 ст. 14 КПЭА производится с учётом фактических обстоятельств дела, в частности, наличия у адвоката реальной возможности надлежащего извещения суда о неявке для участия в уголовном деле. (д.п. № 289)

Квалификационная комиссия АП МО, рассмотрев в закрытом заседании дисциплинарное производство, возбужденное распоряжением президента АПМО от 08.08.2013 г. по представлению судьи У-го городского суда В-ой области С. в отношении адвоката К. установила:

Как указывается в представлении, адвокат К., осуществлял защиту подсудимого К-а. по уголовному делу по соглашению. В судебном заседании 27 июня 2013 г. был объявлен перерыв в связи с окончанием рабочего времени и плохим состоянием здоровья подсудимого. При этом дата и время продолжения судебного заседания на 1 и 2 июля 2013 г. была определена судом с учетом занятости защитника К. и времени, необходимого для проезда к месту рассмотрения дела в г.У-к. Однако, 1 июля 2013 г. в судебное заседание, назначенное на 10 часов 30 минут, адвокат К. не явился, при наличии явки как государственных обвинителей, так и подсудимого (доставлен конвоем ПФРСИ). Как следует из телефонного звонка адвоката К. на номер секретаря судебного заседания, его неявка в данное судебное заседание вызвана его болезнью. При этом каких-либо документов, подтверждающих данное обстоятельство, им в судебное заседание представлено не было. Рассмотрение уголовного дела по существу было сорвано. По мнению суда, действия адвоката свидетельствуют о неуважении к суду, а также не способствуют защите интересов подсудимого, содержащегося под стражей, и объективному и своевременному рассмотрению дела.

В представлении ставится вопрос о принятии мер к адвокату.

Адвокат К. в заседание Квалификационной комиссии явился, на вопросы членов комиссии пояснил, что действительно защищал подсудимого К-а. по ч. 2 ст. 290, ч. 2 ст. 290 УК РФ в У-ом городском суде В-ой области. 01.07.2013 г. он передал в суд телефонограмму о невозможности участия в слушании по делу, поскольку с 29.06.2013 г. находился на больничном. Передать телефонограмму раньше он не мог, поскольку 29.06.2013 г. был выходной день (суббота) и суд не работал. Копия листка нетрудоспособности была им представлена в суд 08.07.2013 г. и приобщена к материалам дела. 24.07.2013 г. судом был вынесен приговор по указанному уголовному делу.

В заседании Квалификационной комиссии оглашены письменные объяснения адвоката К., которые повторяют вышеуказанные устные объяснения.

В заседании комиссии изучены (оглашены) следующие документы:

- копия листка нетрудоспособности, выданного адвокату К., согласно которой он был нетрудоспособен с 29.06.2013 г. по 03.07.2013 г.;

- копия ордера адвоката К. от 23.08.2012 г. на защиту К-а. в У-ом городском суде;

- копия аналогичного ордера от 06.06.2013 г.;

- выписка протокола судебного заседания от 01.07.2013 г. по у.д. № 1-1/2013, согласно которому в судебном заседании оглашена телефонограмма адвоката К. от 01.07.2013 г.;

Оценив собранные доказательства, комиссия признает, что в полученных в ходе разбирательства фактических данных отсутствуют сведения, свидетельствующие о нарушении адвокатом норм законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре.

Адвокат К. направил телефонограмму в суд только 01.07.2013 г., что не отрицается заявителем и отражено в вышеуказанном протоколе судебного заседания. Учитывая, что за медицинской помощью адвокат обратился 29.06.2013 г., в выходной день (субботу), он не имел возможности известить суд в более ранние сроки.

На основании изложенного, Квалификационная комиссия даёт заключение о необходимости прекращения дисциплинарного производства вследствие отсутствия в действии (бездействии) адвоката К. нарушения норм законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и Кодекса профессиональной этики адвоката.

Совет АП МО согласился с доводами комиссии, решением от 23.10.2013 г. дисциплинарное производство в отношении адвоката прекращено.

3. Самоотвод адвоката, заявленный им и удовлетворённый судом в процессе рассмотрения уголовного дела, в ситуации, когда заявитель строит свою защиту в суде на основе ненадлежащего исполнения данным адвокатом своих обязанностей в ходе предварительного расследования, сам по себе не является дисциплинарным проступком. (д.п. № 325)

Квалификационная комиссия, рассмотрев в закрытом заседании дисциплинарное производство, возбужденное распоряжением президента АПМО от 06.09.2013 г. по жалобе доверителя К-ой. в отношении адвоката К., установила:

Как указано в жалобе, заявитель в период с апреля по октябрь 2012 года проходила подсудимой по уголовному делу по ст. 118 ч. 1 УК РФ. 05.06.2012 г. во время допроса заявитель из протокола допроса узнала, что ей назначен для защиты адвокат К. Однако на самом допросе адвокат К. не присутствовал. Заявитель обратилась к адвокату К. за помощью по уголовному делу. Свои услуги адвокат оценил в 10 тыс. руб. По словам заявителя, она сразу же внесла ему 5 тыс. руб. Документально оплату адвокат К. не оформил, так же как и соглашение об оказании юридической помощи. На очной ставке 16.06.2012 г. адвокат также не присутствовал, однако опять был вписан следователем в протокол.

30.07.2012 г. в суде адвокат К. заявил самоотвод, поскольку заявитель сообщила судье, что на допросе и очной ставке адвокат не присутствовал. По словам заявителя, она осталась без реальной защиты по уголовному делу и была осуждена по ст. 118 ч. 1 УК РФ, поскольку следующий защитник, назначенный судом для бесплатной адвокатской помощи, из-за нехватки времени не смог должным образом помочь по уголовному делу, так как интервал между назначением нового защитника и постановлением приговора составил менее 2 суток. Новый защитник Н. даже не ознакомился с делом.

В жалобе ставится вопрос о возбуждении дисциплинарного производства и применении мер дисциплинарной ответственности к адвокату К.

В заседание Квалификационной комиссии адвокат К. и заявитель К-ова. не явились, в связи с чем дисциплинарное производство рассмотрено в их отсутствие.

В письменных объяснениях, оглашённых в заседании комиссии, адвокат поясняет, что в 2012 г. он защищал К-ву. на стадии предварительного расследования, в порядке ст. 51 УПК РФ. Когда уголовное дело в отношении К-ой. поступило мировому судье, заявительница предложили ему создать ей алиби, а также поговорить с судьёй о прекращении уголовного дела. Адвокат отказался, тогда в судебном заседании К-ова. заявила, что он не участвовал в предварительном расследовании. Это заявление опровергалось материалами дела. После этого, судебном заседании К-ова стала заявлять, что адвоката не было на предварительном расследовании. Поэтому адвокат К. был вынужден взять самоотвод.

В заседании комиссии изучены (оглашены) следующие документы:

- копия справки от 08.09.2013 г. № 218, полученной из З-го филиала МОКА о том, что жалоб в отношении адвоката К. в филиал не поступало;

- копия справки из З-го филиала МОКА о том, что в делах адвокатского образования не зарегистрировано соглашение об оказании юридической помощи между адвокатом К. и К-вой.;

- копия определения мирового судьи судебного участка № 57 З-го судебного района МО от 30.07.2012 г. из которого следует, что в судебном заседании адвокатом К. был заявлен самоотвод, поскольку подсудимая К-ова. утверждала, что адвокат не присутствовал при проведении очной ставки.

Рассмотрев доводы жалобы и письменных объяснений, изучив вышеуказанные документы, комиссия приходит к следующим выводам.

Таких доказательств заявителем не представлено.

Напротив, вышеуказанные документы З-го филиала МОКА подтверждают, что между адвокатом и заявителем не заключалось соглашение об оказании юридической помощи, денежные средства от К-вой в кассу адвокатского образования не поступали.

Заявление адвокатом К. ходатайства о самоотводе не может рассматриваться как дисциплинарный проступок, поскольку в ходе рассмотрения дела в суде заявителем К-вой. была избрана позиция, согласно которой во время следствия адвокатом якобы были допущены значительные нарушения уголовно-процессуального законодательства. Очевидно, что при таких обстоятельствах адвокат К. объективно не мог продолжать защиту К-вой. в суде и заявил ходатайство о самоотводе, которое было удовлетворено судом.

На основании изложенного, комиссия признает, что в полученных в ходе разбирательства фактических данных отсутствуют сведения, свидетельствующие о нарушении адвокатом К. норм законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре.

Совет АП МО согласился с доводами комиссии, решением от 20.11.2013 г. дисциплинарное производство в отношении адвоката прекращено.

4. Отсутствие у адвоката возможности надлежащим образом исполнить поручение доверителя, вызванное ухудшением состояния здоровья адвоката, не является дисциплинарным проступком. (д.п. № 330)

Квалификационная комиссия, рассмотрев в закрытом заседании дисциплинарное производство, возбужденное распоряжением президента АПМО от 10.09.2013 г. по жалобе доверителя С. в отношении адвоката З. установила:

Как указано в жалобе, 21.07.2013 г. состоялась встреча заявителя и адвоката З. с целью обсуждения возможности оказания услуг по участию в расследовании уголовного дела по ДТП по ч. 3 ст. 264 УК РФ. В ходе встречи заявитель предоставила адвокату З. копии имеющихся документов из материалов дела, включая постановление об отказе в возбуждении уголовного дела, постановление о возбуждении уголовного дела, постановление о признании С. потерпевшей, жалобу, направленную в прокуратуру Москвы в связи с изначальным отказом в возбуждении уголовного дела. Как отмечает заявитель, ни одна из услуг так и не была оказана адвокатом З. в виду ее госпитализации и пребывания на больничном. По мнению заявителя, при заключении соглашения адвокат З. руководствовалась собственной выгодой и нарушила пп. 5 п. 1 ст. 9 Кодекса, поскольку она знала о том, что не сможет оказывать доверителю услуги в рамках соглашения из-за своего заболевания. Также, осознавая серьезность своего заболевания, операции, длительность пребывания на больничном, а, следовательно, осознавая невозможность исполнения обязательств в рамках соглашения, адвокат З. не поставила об этом в известность доверителя, чем нарушила п. 9 ст. 10 Кодекса. Заявитель также отмечает, что адвокат З. часто не отвечала на ее звонки, не перезванивала, а когда доверителю удавалось дозвониться, вводила в заблуждение называя каждый раз новые и заведомо ложные сведения об окончании своего заболевания, вследствие чего заявитель месяц ожидала исполнения обязательств по договору, а затем была вынуждена обратиться к другому адвокату и оплатить его услуги.

Т аким образом, как следует из жалобы, адвокат З. навязала свою помощь заявителю и привлекла ее в качестве доверителя недостойным способом, порочащим честь и достоинство адвоката, руководствуясь соображениями собственной выгоды и безнравственными интересами; приняла поручение на оказание юридической помощи в количестве заведомо большем, чем она была в состоянии выполнить, ввиду планируемой госпитализации и длительного пребывания на больничном; не поставила доверителя в известность о невозможности оказания услуг в рамках соглашения; не вернула полученное соглашение.

По мнению заявителя, все вышеизложенное порочит честь и достоинство адвоката Зориной Л.В., умаляет авторитет адвокатуры, причиняет существенный вред заявителю в виде потери денежной суммы, времени и моральных сил, а также наносит вред адвокатской палате.

Заявитель С. в заседание комиссии не явилась, в связи с чем дисциплинарное производство рассмотрено в её отсутствие.

В заседании комиссии адвокат З., на вопросы членов комиссии, пояснила, что после заключения соглашения с заявителем она была у следователя, но не передала ордер, поскольку дело находилось на экспертизе. Впоследствии она не смогла исполнить поручение, предусмотренное соглашением, поскольку была срочно госпитализирована в больницу, где ей была сделана экстренная операция. Находится на лечении до настоящего времени. После выхода из больницы, адвокат З. трижды приглашала С. на встречу и в итоге возвратила ей вознаграждение, предусмотренное соглашением, в полном объёме. Никаких денежных средств, не предусмотренных соглашением, адвокат от заявителя не получала.

В заседании комиссии изучены (оглашены) следующие документы:

- копия соглашения № 13/5463/003 от 22.07.2013 г. между адвокатом З. и С., сумма вознаграждения адвоката по которому составила 120 тыс. руб.

- копия квитанции к приходному кассовому ордеру от 07.2013 г. на сумму 120 т.р.;

- копия заявления о расторжении соглашения (вх. № 13/010 от 21.08.2013 г).

- копия выписки из истории болезни, согласно которой адвокат З. находилась на лечении в ЦКБ с 29.07.2013 г. по 15.08.2013 г.

- копия аналогичной выписки, подтверждающей нахождение адвоката на лечении с 28.08.2013 г. по 13.09.2013 г.

- копия расписки, согласно которой заявителю С. были возвращены денежные средства в сумме 120 тыс. руб.

Рассмотрев доводы жалобы, объяснений, а также вышеперечисленных письменных документов, Квалификационная комиссия приходит к следующим выводам.

С. не представлено доказательств передачи адвокату З. каких-либо денежных средств, не предусмотренных соглашением об оказании юридической помощи, а равно не представлено доказательств, подтверждающих, что при заключении соглашения адвокат З. не имела намерения исполнять принятое на себя поручение.

Также заявителем не представлено доказательств, что адвокат З. каким-либо образом навязывала ей юридическую помощь, руководствуясь соображениями собственной выгоды.

Квалификационная комиссия считает, что у адвоката З. отсутствовала возможность исполнения поручения в виду состояния здоровья, а характер заболевания не позволял ей заблаговременно планировать лечение. После выхода адвоката З. из больницы, она полностью вернула заявительнице денежные средства, поступившие от неё в кассу адвокатского образования.

На основании изложенного, комиссия признает, что в полученных в ходе разбирательства фактических данных отсутствуют сведения, свидетельствующие о нарушении адвокатом норм законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и даёт заключение о необходимости прекращения дисциплинарного производства вследствие отсутствия в действии (бездействии) адвоката З. нарушения норм законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и Кодекса профессиональной этики адвоката.

5. Дисциплинарное производство в отношении адвоката предполагает необходимость доказывания сторонами тех обстоятельств, на которых они оценивают свои требования и возражения. При этом, общеправовым принципом является то, что обвинения в отношении адвоката должны носить конкретный характер и подтверждаться надлежащими непротиворечивыми доказательствами (п.п. 6 и 7 п.2 ст. 20, ст. 23 КПЭА) (д.п. № 319)

Квалификационная комиссия, рассмотрев в закрытом заседании дисциплинарное производство, возбужденное распоряжением президента АПМО от 03.09.2013 г. по сообщению заместителя начальника Управления Минюста РФ в отношении адвоката Б., установила:

Как указано в сообщении, в адрес Управления Министерства юстиции по Московской области поступило представление старшего следователя отдела по расследованию особо важных дел П. в отношении адвоката Б. Как следует из материалов представления, СУ по ЦАО ГСУ СК России по г. Москве было возбуждено уголовное дело № 440129 по признакам преступления, предусмотренного п. «б» ч. 2 ст. 199 УК РФ, в отношении Е. В ходе предварительного следствия был произведен допрос Г. в качестве свидетеля, также к участию в допросе был допущен адвокат Б. В ходе проведения допроса свидетеля адвокат Б. высказал в адрес следователя оскорбление умаляющее честь, достоинство и репутацию должностного лица, которое было занесено в протокол допроса. Управление усматривает в действиях адвоката Б. нарушение норм законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и Кодекса профессиональной этики адвоката, а именно нарушения пунктов 1 и 2 ст. 4, пп. 7 п. 1 ст. 9, ст. 12 Кодекса профессиональной этики адвоката.

В заседании комиссии оглашены письменные оглашены письменные объяснения адвоката Б. из которых следует, что жалоба вызвана его активной позицией (заявление ходатайств, принесение жалоб на действия следователя) при осуществлении защиты Г. Адвокат Б. никогда никаких оскорбительных высказываний в адрес следователя не допускал. На день написания жалобы, следователь уже не расследовала данное уголовное дело.

В заседании Квалификационной комиссии, на вопросы членов комиссии, адвокат Б. дал аналогичные объяснения.

В заседании комиссии изучены (оглашены) следующие документы:

- копия протокола допроса свидетеля от 27.12.2012 г., в котором отсутствуют сведения об оскорблении адвокатом следователя и есть заявление адвоката о допущенных в ходе допроса нарушениях;

- копия постановления от 20.06.2013 г. об изъятии и передаче дела, согласно которому у.д. № 440129 передано от следователя П. следователю С.;

- копия постановления от 21.06.2013, согласно которому следователь С. приняла у.д. № 440129 к своему производству;

- копия постановления от 12.03.20123 г. об отводе адвоката;

- копия жалобы на действия следователя в порядке ст. 124 УПК РФ;

- копия жалобы на действия следователя в порядке ст. 125 УПК РФ;

- копия объяснительной Г. из которой следует, что в ходе допроса адвокат оскорбительных высказываний в адрес следователя не допускал, сказал, что «у него прокурорский стаж больше, чем лет П.».

Рассмотрев доводы представления, письменных и устных объяснений адвоката, изучив представленные документы, Квалификационная комиссия приходит к следующим выводам.

Таких доказательств заявителем не представлено.

Как указывается в представлении, адвокат «высказал в адрес следователя оскорбление». Согласно ст. 5.61 КоАП РФ, оскорбление – унижение чести и достоинства лица, выраженное в неприличной форме. Ни в одном из вышеуказанных документов не зафиксировано высказывание адвоката, изложенное в неприличной форме.

Кроме того, оскорбление является административным правонарушением, а Квалификационная комиссия является дисциплинарным органом Адвокатской палаты субъекта РФ и не обладает правом установления в действиях адвокатов состава административных правонарушений.

На основании изложенного, комиссия признает, что в полученных в ходе разбирательства фактических данных отсутствуют сведения, свидетельствующие о нарушении адвокатом норм законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и даёт заключение о необходимости прекращения дисциплинарного производства вследствие отсутствия в действии (бездействии) адвоката Б. нарушения норм законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и Кодекса профессиональной этики адвоката.

6. При наличии правовой неопределённости в вопросе о возможности гласного сотрудничества адвоката с органами, осуществляющими ОРД, Квалификационная комиссия исходит из необходимости толкования любых противоречий в пользу адвоката, привлекаемого к дисциплинарной ответственности

Квалификационная комиссия, рассмотрев в закрытом заседании дисциплинарное производство, возбужденное распоряжением президента АПМО от 06.11.2013 по жалобе адвоката Т. в отношении адвоката К., установила, что как указывается в жалобе, в период предварительного расследования уголовного адвокат К., намереваясь впоследствии выдвинуть и подтвердить гипотезу об умысле следователя на получение взятки за совершение незаконных действий в пользу подзащитного, обратился в ГУ собственной безопасности МВД России с заявлением, в котором изложил сведения о вымогательстве взятки следователем и просьбу проведении комплекса оперативно-розыскных мероприятий в отношении следователя К-ва, приложив заявление подзащитного от 17.05.2013 г. и флеш-накопитель с двумя аудиофайлами. 23.05.2013 г. адвокат К. получил в ГУСБ аудиозаписывающее устройство для скрытной фиксации разговора со следователем К-ым. Затем, под негласным контролем оперативных работников, адвокат К. договорился с ним о следующей встрече для передачи денег, о чем проинформировал должностных лиц ГУСБ, а также дал письменное согласие на непосредственное личное участие в оперативно-розыскном мероприятии, целью которого было задержание следователя К-ва «с поличным». 24.05.2013 г. адвокат К. получил от должностных лиц ГУСБ 100 000 рублей, а также муляж денежных купюр, имитирующих 100 000 евро. 24.05.2013 г. адвокат К. лично передал следователю К-ву денежные средства и муляж денежных купюр. После фактической передачи денег и муляжа следователю К-ву последний был задержан по условному сигналу адвоката К., принявшего затем участие в документировании результатов провокации, совершенной под видом ОРМ.

К жалобе прилагаются документы, изученные в заседании комиссии:

- копия собственноручного заявления подзащитного на имя нач. ГУСБ о том, что следователь К-ов. требовал передачи ему через адвоката К. 4 000 000 рублей;

- копия аналогичного заявления адвоката К.;

- копия постановления от 22.05.2013 г. «о проведении контрольной закупки» по заявлению адвоката К.

В письменных объяснениях, оглашённых в заседании комиссии, адвокат К. не отрицает обстоятельств, изложенных в жалобе, но, со ссылкой на научно-практические комментарии к ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», отмечает, что «в своей деятельности адвокат не имеет права на запрещённое законом сотрудничество с правоохранительными органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность по делу, которое ведёт адвокат», а он никогда не сотрудничал с органами, осуществляющими ОРД, а участие в ОРМ сотрудничеством не является. Действовал по поручению и в интересах своего доверителя.

Адвокат Т. в заседание Квалификационной комиссии не явился, в связи с чем дисциплинарное производство рассмотрено в его отсутствие.

Адвокат К. в заседании комиссии подтвердил доводы объяснений, дополнительно сообщил, что следователь, в случае передачи ему 4 000 000 рублей, обещал изменить обвинение и вменить подзащитному только 8 эпизодов преступления вместо 38.

Рассмотрев доводы обращения, письменных и устных объяснений адвоката, изучив представленные документы, комиссия приходит к следующим выводам.

Доводы обращения адвоката Т. сводятся к обвинению адвоката Кобзева В.Д. в «провокации, совершённой под видом ОРМ», т.е. фактически о провокации взятки - преступления, ответственность за которое предусмотрена ст. 304 УК РФ, а также непосредственном личном участии адвоката в ОРД.

В связи с изложенным, Квалификационная комиссия, прежде всего, считает необходимым отметить, что установление в действиях (бездействии) адвоката признаков уголовного преступления не относится к компетенции дисциплинарных органов адвокатской палаты субъекта РФ. Поэтому вопрос о наличии в действиях адвоката К. признаков провокации противоправного деяния подлежит разрешению в порядке, предусмотренном уголовно-процессуальным законодательством.

Далее, учитывая, что адвокат К. не отрицает своего участия в ОРМ «контрольная закупка», проведённого в отношении следователя К-ва, комиссия указывает, что согласно п. 3.1 ст. 9 КПЭА, сотрудничество с органами, осуществляющими ОРД, несовместимо со статусом адвоката. При этом, в силу п. 5 ст. 6 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», запрещается негласное сотрудничество адвоката с органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность, а, согласно ст. 17 ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности», допускается гласное содействие адвокатов с органами, осуществляющим ОРД.

В соответствии с приведёнными нормами, комиссия констатирует наличие правовой неопределённости по рассматриваемому вопросу: если КПЭА запрещает любое сотрудничество адвоката с органами, осуществляющими ОРД, то ФЗ «Об адвокатской деятельности» устанавливает запрет только на негласное сотрудничество с данными органами, а ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности» прямо разрешает гласное сотрудничество адвоката с органами, осуществляющими ОРД. Согласно ст. 2 КПЭА, кодекс профессиональной этики адвоката дополняет правила, установленные законодательством об адвокатской деятельности и адвокатуре. Однако, п. 3.1 ст. 9 КПЭА фактически расширяет ограничения, установленные п. 5 ст. 6 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ».

В такой ситуации, исходя из общего правового принципа необходимости толкования любых противоречий в пользу лица, привлекаемого к ответственности, Квалификационная комиссия считает, что данное противоречие должно быть истолковано в пользу адвоката К.

Кроме того, Квалификационная комиссия констатирует, что рассматривая достаточно схожую ситуацию, доктринальный источник по вопросам адвокатской этики отмечает, что «здесь речь идёт уже вовсе не о помощи в карательной деятельности, а о помощи другим людям, о предотвращении реально нависшей над ними беды» (Ария С.Л. Жизнь адвоката. – М. 2013 г. С. 35). Как следует из объяснений адвоката и не опровергается иными доказательствами, адвокату К. было предложено совершить преступление - передать денежные средства от своего доверителя следователю. Поэтому, действуя в интересах доверителя, адвокат участвовал в гласном сотрудничестве с органами, осуществляющими ОРД.

На основании изложенного, оценив собранные доказательства, комиссия признает, что в полученных в ходе разбирательства фактических данных отсутствуют сведения, свидетельствующие о нарушении адвокатом норм законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и даёт заключение о необходимости прекращения дисциплинарного производства в отношении адвоката К.

Совет АП МО согласился с доводами комиссии, решением от 22.01.2014 г. дисциплинарное производство в отношении адвоката прекращено.

Возврат к списку